Главная страница ->  Переработка мусора 

 

Место у киотской. Вывоз мусора. Переработка мусора. Вывоз отходов. Строительство

Когда в январе 2006 г. Россия прекратила поставки газа на Украину, это стало для Евросоюза сигналом тревоги, возродив опасения относительно ее надежности в качестве энергетического партнера. ЕС отреагировал на эти события призывами к диверсификации источников снабжения энергоносителями и вновь обратил внимания на достоинства тепловых электростанций, работающих на угле, и ядерной энергетики. Россия, в свою очередь, заявила, что может перенацелить поставки газа из Европы в Китай.

 

Несмотря на очевидные разногласия между Россией и Европой, они нуждаются друг в друге больше, чем готовы признать. У Европы нет рентабельных альтернативных способов удовлетворить свои энергетические потребности. Сжигание угля намного увеличивает выбросы двуокиси углерода в атмосферу. Что же касается атомных электростанций нового поколения, то в обществе отношение к этому вопросу неоднозначное, и даже если политические препятствия удастся преодолеть, они вступят в строй не раньше, чем через десять лет. Поставки из альтернативных источников - например сжиженный природный газ (СПГ) из Северной Африки и с Ближнего Востока, будут во-первых необычайно дороги, а во вторых в этом случае Европе придется конкурировать с более привлекательными рынками сбыта, например американским. По нашим оценкам, удовлетворение энергетических потребностей Евросоюза из источников, альтернативных российским, обойдется ему на 40-60 миллиардов долларов дороже (по нынешнему курсу).

 

Что же касается самой России, то она в случае перенацеливания поставок из западносибирских газовых месторождений на другие направления недополучит от 50 до 70 миллиардов долларов (по нынешнему курсу). Благодаря своей географической близости и высокой платежеспособности Европа представляет собой самый выгодный рынок сбыта для российского газового экспорта. Более того, если крупным европейским энергетическим компаниям позволят вкладывать капиталы в разведку и добычу российского газа, они смогли бы помочь развитию этой отрасли за счет внедрения передовых технологий и предоставления части многомиллиардных инвестиций, необходимых для создания добывающей и транспортной инфораструктуры в труднодоступных районах - таких как морское Штокмановское месторождение или полуостров Ямал в Западной Сибири.

 

Тем не менее, увеличению поставок российского газа в Европу сегодня препятствует целый ряд факторов. Корпорации обеих заинтересованных сторон не торопятся с масштабными инвестициями, необходимыми для наращивания добычи. Эта осторожность вызвана реальной неопределенностью в таких вопросах, как объем будущего спроса на природный газ в странах Евросоюза, способность России удовлетворить этот спрос, в том, какие организации будут разрабатывать энергетические богатства России, и каков будет характер регулирования энергетического сектора обеими сторонами. Более того, есть и другой повод для тревоги, по крайней мере у европейцев: распространенные сомнения относительно готовности России соблюдать нормы международной торговли. Обе стороны должны совместными усилиями укреплять свои отношения в энергетической сфере, по возможности сводя к минимуму эти серьезные риски и неопределенность, гарантируя тем самым, что необходимые для отрасли инвестиции будут предоставлены своевременно.

 

В общем и целом, для достижения этих целей действовать необходимо на трех фронтах. Во-первых, Россия и ЕС должны осуществить реформы в сфере регулирования, призванные сократить риски и способствовать притоку инвестиций. Во-вторых, поскольку полностью устранить риски в принципе невозможно, а результаты многих из указанных реформ проявятся лишь через несколько лет, на корпоративном и государственном уровне нужно выработать способы обуздания сохраняющихся рисков за счет поощрения трансграничных инвестиций. В-третьих, сторонам следует общими усилиями повышать прозрачность в отношении целого ряда факторов, воздействующих на ситуацию на рынках.

 

Дальнейшие реформы

 

Политическому руководству Евросоюза и России необходимо активизировать процесс реформ. Хотя Европа достаточно далеко продвинулась по пути либерализации энергетического сектора, некоторые его сферы требуют дополнительных усилий. Самое главное, для привлечения новых инвестиций в генерирующие энергетические мощности, Евросоюз должен внести ясность в вопрос о будущем разработанной им системы торговли квотами на выбросы углекислого газа (СТК). Сегодня неясно, какими будут цены на эти квоты после 2007 г., и сохранится ли сама система в период после 2012 г. Чтобы побудить электроэнергетические компании вкладывать капиталы в станции, работающие на газе, а не на угле (использование газа дает вдвое меньше выбросов двуокиси углерода по сравнению с углем), цены на приобретение квот должны быть достаточно высокими. Кроме того, хотя строительство новых АЭС - дело отдаленного будущего, в ближайшие 15 лет в Европе должны быть выведены из эксплуатации существующие ядерные генерирующие мощности, производящие в общей сложности порядка 30 ГВт электроэнергии. Продление срока их деятельности, несомненно, сократит потребность во вводе новых мощностей, и решения, позволяющие рынку среагировать нужным образом, придется принимать уже в скором будущем. Пока Евросоюз не прояснит свою позицию в отношении СТК, перспективы спроса на газ останутся неопределенными, что затруднит европейским энергокомпаниям и 'Газпрому' принятие решений об инвестициях, необходимых для увеличения добычи газа.

 

Кроме того, ЕС следует разработать четкую и последовательную систему регулирования, единую для всех стран-участниц, в отношении объектов инфраструктуры, например, трансграничных трубопроводов и подземных газохранилищ: в первом случае для того, чтобы способствовать импорту газа из новых источников, а во втором - чтобы создать резервы на собственной территории, что особенно важно, если газ доставляется издалека. Неясность относительно доступа к транспортной инфраструктуре, и соответственно, потенциальных доходов от этих активов, препятствует инвестициям в подобные объекты.

 

Более того, Евросоюзу стоит подумать о создании стратегических запасов газа (наподобие стратегических нефтяных резервов в США): это позволит смягчить воздействие ценовых скачков и сохранить стабильность на рынке в случае дефицита предложения. Создание такого резерва может отчасти решить проблемы, связанные с запасами газа, которые имеются у энергокомпаний, вроде тех, что проявились зимой 2005 г.: тогда компенсировать сокращение поставок с помощью этих запасов оказалось невозможно, поскольку они все уже были 'расписаны' для других клиентов. Кроме того, необходим прагматичный подход в отношении долгосрочных контрактов по поставке газа, привязанных к нефтяным ценам. Сегодня Евросоюз намеревается отойти от такой формы соглашений, однако именно они могут стать единственным способом привлечения инвестиций в разведку и добычу, поскольку ликвидного рынка, способного заменить подобные двусторонние контракты, не существует.

 

Россия, в свою очередь, должна осуществить реформы более фундаментального характера, имеющие не менее важное значение. Так, ей необходимо не только укрепить свою судебную и правовую систему, но и продемонстрировать большую готовность отделять коммерческие соображения от политических. Подобные меры станут гарантией соблюдения долгосрочных контрактов, уважения к правам собственности, и контроля над целевым использованием инвестиций. Если Россия будет играть по правилам международной торговли, это резко увеличит ее возможности по привлечению масштабных инвестиций, имеющих важнейшее значение для разработки газовых месторождений в Западной Сибири - чтобы Россия смогла достичь намеченных показателей добычи на 2020 г., именно на долю этих месторождений должно приходиться до 40% добываемого газа. Для этого потребуются инвестиции в размере 200 миллиардов долларов и привлечение большого количества квалифицированных специалистов для работы в отдаленных районах с жесткими климатическими условиями.

 

Кроме того, России необходимо продолжать уже осуществляемые реформы в энергетическом секторе за счет либерализации газового рынка и сокращения ценовых субсидий. Одним из результатов этих реформ станет повышение эффективности энергопотребления внутри страны, что послужит одним из важных факторов увеличения экспорта, поскольку потребность в газе в самой России снизится.

 

Трансграничные инвестиции

 

Хотя эти реформы позволят России и Евросоюзу существенно ослабить неопределенность и риски в топливно-энергетическом секторе, они дадут результаты не сразу, да и не смогут полностью устранить существующие риски. Обе стороны могут обеспечить привлечение инвестиций уже в ближайшей перспективе за счет поощрения международных проектов и использования рынков капитала для взаимной поддержки энергетических секторов. Такой подход позволит увеличить приток капиталов туда, где они особенно необходимы, а также снизить риски для энергетических компаний за счет более тесной привязки друг к другу игроков, специализирующихся на добыче, транспортировке и сбыте, в целях преодоления неопределенности в области спроса и проблем с ликвидностью на рынке. Скорее всего, для этого европейским компаниям придется увеличить инвестиции в российскую добывающую отрасль и не только принять во внимание, но и согласиться с инвестиционной стратегией 'Газпрома', позволив ему вкладывать капиталы в транспортные и сбытовые предприятия за пределами России.

 

Кое-какие многообещающие прототипы трансграничных инвестиционных схем уже существуют. Так, 'Газпром' дал понять, что готов предоставить западным нефтяным компаниям возможность вложить капиталы в проект по разработке Штокмановского месторождения, предусматривающий поставки СПГ в Соединенные Штаты. Другой перспективной попыткой укрепить энергетическую безопасность за счет международного сотрудничества является проект Североевропейского газопровода, осуществляемый 'Газпромом' в сотрудничестве с немецкими компаниями BASF и E.ON: он предусматривает прокладку двух 'ниток' протяженностью в 745 миль для транспортировки российского газа. Однако в этом направлении можно сделать куда больше. Россия может и должна наращивать сотрудничество и в разработке месторождений, расположенных на суше. В ответ страны ЕС не должны препятствовать российским инвестициям в их транспортную и сбытовую инфраструктуру.

 

Усиление прозрачности

 

Нынешнюю атмосферу неопределенности усугубляет также отсутствие прозрачности в вопросах, связанных с объемами поставок, пропускной способностью инфраструктуры и динамикой спроса. Большая прозрачность информации о нынешних объемах добычи и потенциале инфраструктуры, последних тенденциях спроса, а также сроках осуществления и состоянии новых проектов по разведке, добыче и транспортировке газа будет способствовать инвестициям и облегчит процесс принятия решений. Одним из способов повышения прозрачности было бы создание Европейско-российского газового института, который мог бы взять на себя ту же роль, что играет Международное энергетическое агентство в нефтяном секторе.

 

Выполнить все эти задачи будет непросто. Неизбежно возникнет соблазн пустить развитие российско-европейского партнерства в сфере энергетической безопасности на самотек. Однако экономические соображения требуют более планомерного подхода к вопросам энергетического сотрудничества - только так обе стороны смогут двигаться вперед.

 

 

В. Болдырев

 

Давайте назовем вещи своими именами: Киотский протокол противоречит Уставу Организации ОбъединДаваённых Наций и принципами международного права.

 

Киотский протокол – это международные обязательства определённых стран ограничить потребление органического топлива на своих территориях. Под органическим топливом, как известно, следует понимать совокупность горючего и окислителя, т.е. угля, газа, нефти и атмосферного кислорода. А Принцип 2 Конференции ООН по окружающей среде и развитию (Рио-де-Жанейро,1992 год) гласит: «Государства имеют суверенное право разрабатывать свои собственные ресурсы согласно своей политике в области окружающей среды и развития».

 

Россия располагает собственным горючим и окислителем в количествах многократно превышающих их потребление на её территории. Страны Евросоюза потребляют на своей территории и чужое горючее, которое она покупают, и чужой окислитель, которым они пользуются безвозмездно, в том числе и атмосферным кислородом России. Киотский протокол предлагает России принять на себя обязательства отказаться от своего суверенного права потреблять на своей территории свое же органическое топливо в объёмах превышающих потребление 1990 года.

 

Далее, если антропогенное воздействие действительно оказывает существенное влияние на происходящее изменение климата через выбросы углекислого газа, то в соответствии с Принципом 2 «государства несут ответственность за обеспечение того, чтобы деятельность в рамках их юрисдикции или контроля не наносила ущерба окружающей среде других государств или районов за пределами действия национальной юрисдикции».

 

Страны Евросоюза выбрасывают антропогенного углекислого газа много больше, чем может поглотить растительный мир на их территории, тем самым, нанося ущерба окружающей среде других государств или районов за пределами действия национальной юрисдикции. Россия выбрасывает антропогенного углекислого газа в 4-5 раз меньше, чем может поглотить её растительный мир. Ратифицировав, тем ни менее, Киотский протокол, Россия определит окончательно своё место в мировом сообществе - «у параши» (пользуясь образным жаргоном президента Путина).

 

Дело в том, что согласно статьям 3.9 и 21.7 Киотского протокола ограничения на выбросы для стран, взявших на себя таковые обязательства, могут быть изменены в последующем лишь при наличии консенсуса, а в его отсутствие - тремя четвертями голосов Сторон протокола, присутствующих и участвующих в голосовании. Если при этом учесть, что подавляющее большинство стран, ратифицировавших в настоящее время Киотский протокол, не имеют количественных обязательств по ограничению и сокращению выбросов и заинтересованы из экологических и экономических соображений в сохранении такового ограничения для России, то совершенно ясно, что у «развивающихся» стран всегда будет квалифицированное большинство.

 

Ну, а что сейчас в Европе? По европейским документам заинтересованные предприятия должны будут получить разрешение (сертификат) на эмиссию углекислого газа у национальных регулирующих органов. Эмиссии будут ограничены для каждого предприятия, при этом сертификаты на «приемлемые» эмиссии будут выдаваться бесплатно, а остальные нужно будет «как-то приобретать». Так как распределение государством квот на «приемлемые» эмиссии может быть неравномерным, то это означает возможность создания конкурентных преимуществ некоторым предприятиям, что можно рассматривать, конечно, и как меры государственной «помощи».Тем самым, когда будут распределены все квоты на «приемлемые» эмиссии, вновь возникающим или развивающимся компаниям квоты нужно будет также «как-то приобретать». Например, уже сейчас компания ENBW намеревается подать в суд, т. к. производит электроэнергию в том числе и за счёт эксплуатации ядерных реакторов, которые она по требованию «зелёных» должна в ближайшее время вывести из эксплуатации. Но сегодня она получила меньше квот, чем её конкуренты, сжигающие уголь. Аналогичные противоречия существуют между компанией E.ON-Ruhrgas, в основном сжигающей газ, и компаниями Vattenfall и RWE, работающими на угле.

 

При создании такого беспрецедентного поля для коррупции европейской бюрократии ряд предприятий просто предпочтут уйти из Евросоюза. Мало того, по ряду прогнозов резко вырастет стоимость электроэнергии, получаемой от использования органического топлива, в первую очередь угля. В Германии и Великобритании ожидается рост стоимости электроэнергии до 40%. Конкурентные преимущества получат компании стран не участвующих в Киотском протоколе (конечно, в первую очередь США, которые уже заявили, что в отличие от России не намерены жертвовать интересами своей экономики). В результате бесспорно сократится количество рабочих мест в Европе. Неизвестно также, что делать с традиционно проблемной отраслью энергетики – угольной, которая, тем ни менее, выполняет роль своеобразного социального гаранта. Ко всему сказанному добавим еще, что Германия в сентябре подала в суд на Европейскую Комиссию, которая хочет лишить её возможности перераспределять свои же квоты внутри страны.

 

В результате так называемого «политического решения по ратификации Киотского протокола», российская коррумпированная бюрократия добивается и для себя права распределять квоты на антропогенные выбросы углекислого газа в России. Поэтому надо полагать, что в ближайшее время после ратификации она развернётся уже с российским размахом - мало никому не покажется!

 

Ну а теперь давайте от традиционного русского «кто виноват?» перейдём ко второй части - «что делать?». Итак, Федеральному центру России «международным сообществом» в результате ратификации Киотского протокола установлена на 1 января 2008 года годовая норма антропогенных выбросов углекислого газа в объёме 2 388 720 тыс. тонн. За ее превышение Федеральный центр будет платить штрафы этому «международному сообществу». Указанная федеральная норма должна быть распределена между субъектами Российской Федерации в соответствии с их заявками.

 

Исполнительные органы субъектов Федерации должны получить от предпринимателей (юридических и физических лиц, зарегистрированных на территории субъекта) заявки на необходимое годовое количество и виды органического топлива для потребления этими предпринимателями. После пересчёта этих данных на количество антропогенного углекислого газа, выбрасываемого в атмосферу при сжигании этого топлива и суммировании этого количества для всего субъекта Федерации, соответствующая заявка на необходимый региональный объем выбросов предъявляется Федеральному центру. Центр утверждает эту заявку, исходя из того, что сумма выбросов всех субъектов Федерации не должна превышать норму антропогенных выбросов углекислого газа в объёме 2 388 720 тыс. тонн, установленную для России «международным сообществом». Если у Федерального центра при этом появляется профицит, то он может его продать, если дефицит – урезает заявку субъекта Федерации или платить штрафы «международному сообществу». При появлении профицита у субъекта он может быть использован в новом году для развития новых производств на территории региона. Если у какого-либо предпринимателя при исполнении им своего бюджета антропогенных выбросов появится профицит, то он сможет передать его зарубежным партнёрам для реализации так называемых «проектов совместного осуществления». Но надо иметь при этом ввиду, что годовой бюджет антропогенных выбросов углекислого газа, установленный для России «международным сообществом», будет уменьшен на эту величину.

 

В заключение хочу сказать, что законодательной базы для установления вышесказанного порядка бюджетирования антропогенных выбросов углекислого газа на территории Российской Федерации не существует. Как всё сложится на самом деле – один Бог знает. Единственный неоспоримый факт - в результате ратификации Киотского протокола на 1 января 2008 года России будет установлен годовой бюджет антропогенных выбросов углекислого газа в объёме 2 388 720 тыс. тонн, и то если он до этого ещё не будет уменьшен в результате деятельности по так называемым «проектам совместного осуществления».

 

Вывоз мусора заказ контейнеров в Москве Часто возникают ситуации, когда вам может потребоваться заказ контейнеров. Вы можете столкнуться с необходимостью организовать вывоз незапланированных ранее объемов мусора, или же вам может потребоваться заменить пришедший негодность контейнер.

 

Поташник с.
Предложения эско 3э по повышению.
Информация по проекту.
Анализ текущей ситуации в энергетическом секторе и меры по энергосбережению.
Упредительное обслуживание – клю.

 

Главная страница ->  Переработка мусора 

Реклама