|
| |
|
Главная страница -> Переработка мусора
Главная цель нашей промышленной. Вывоз мусора. Переработка мусора. Вывоз отходов. СтроительствоИрина Голобородько Подорожание газа вынуждает украинский бизнес искать инвесторов, готовых вкладывать деньги в модернизацию наших энергоемких предприятий. Значительные суммы можно привлечь за счет внедрения механизмов Киотского протокола Cознавая неизбежность подорожания газа для Украины в следующем году, в сентябре Министерство охраны окружающей природной среды начало массовую выдачу предварительных разрешений на реализацию энергосберегающих проектов с использованием механизмов Киотского протокола. Четыре проекта получили окончательное одобрение министерства, еще сорок три — так называемые письма поддержки на реализацию, то есть предварительное одобрение. Эти разрешения позволят предприятиям привлечь дополнительные инвестиции при осуществлении энергосберегающих проектов. Кроме того, будет задействован один из базовых механизмов Киотского протокола, называемый проектами совместного осуществления (СО). Он предполагает, что развитые страны, для которых характерны высокие издержки на сокращение выбросов парниковых газов, будут содействовать развивающимся странам и странам с переходной экономикой, где такие издержки гораздо ниже, в снижении выбросов. Сокращенные выбросы в виде квот будут засчитываться компании, инвестировавшей деньги в технологическое оснащение производства в другой стране. В рамках проекта СО, в качестве договаривающихся сторон, как правило, выступают не частные компании, а правительства. Именно по этой причине каждый такой проект требует одобрения государственных органов. Внешние инвестиции в энергосбережение украинских предприятий в рамках проектов совместного осуществления могут составить 300–500 млн евро Среди одобренных Минприроды инициатив по сокращению выбросов в атмосферу за счет снижения энергоемкости — реконструкция систем коммунального теплоснабжения Крыма и Черниговской области, утилизация метана на шахтах Донецкой области (им. Бажанова, Кирова, Краснолиманской), а также несколько других проектов. Пример внедрения энергосберегающих технологий с применением механизмов финансирования по Киотскому протоколу уже есть. Первый такой проект стартовал в сентябре на шахте им. Засядько в Донецкой области. По заключенному между украинским предприятием и правительственными организациями Австрии и Японии фьючерсному контракту шахта получит 2,5 млн евро. Эти деньги тут же будут потрачены на закупки у австрийских и японских фирм оборудования для утилизации метана, а также на запусккогенерационной электростанции. До сих пор метан, выделяемый при добыче угля, выбрасывался в атмосферу. Второй проект стартует в Бориславе Ивано-Франковской области. На местном нефтяном промысле построят установки утилизации попутного газа, выделяемого при добыче нефти. Сейчас его просто сжигают. Модернизация предполагает использование этого газа в качестве дополнительного источника энергии. Заодно это позволит значительно снизить выбросы в окружающую среду. Общая стоимость проекта — 9 млн евро. Часть этой суммы будет профинансирована за счет кредитов, остальное — выручено от продажи квот на сокращенные выбросы парниковых газов. Резервы химпрома Расход условного топлива на единицу ВВП в Украине в два-четыре раза выше, чем в большинстве развитых стран. Так, у нас расходуется 530 граммов условного топлива в пересчете на один доллар ВВП, тогда как в странах Западной Европы — 120–270 граммов. Сильнее всего подорожание природного газа ударит по химической отрасли, использующей его не только как топливо, но и как сырье для производства базовых химических продуктов — аммиака и карбамида. Ежегодные потребности отечественных химических предприятий в газе — 8,5 млрд кубометров (всего экономика потребляет около 76 млрд кубометров). Его конечная цена для предприятий в следующем году (с учетом транспортных расходов и НДС) составит 160–170 долларов. С такой ценой производство минеральных удобрений оказывается на грани рентабельности. Поэтому химики в срочном порядке начали принимать меры, позволяющие избежать кризиса. Самый эффективный ресурс предоставляет Киотский процесс. Первый проект по правилам Киото будет реализован на Черкасском ОАО «Азот» — Минприроды уже выдало соответствующее разрешение. В течение пяти лет завод сократит выбросы эквивалента углекислого газа на 1,7 млн тонн. За счет продажи образовавшихся квот (опять-таки по фьючерсным договорам) предприятие привлечет 14 млн евро инвестиций. Этот опыт будет распространен и на другие крупнейшие предприятия отрасли: «Ровноазот», «Днепроазот», «Северодонецкий Азот», «Сумыхимпром», Одесский припортовый завод, «Крымский титан». Чтобы привлечь к модернизационным проектам европейских покупателей квот, при Союзе химиков создаются курсы по подготовке отечественных аудиторов вредных выбросов в атмосферу, поскольку только после комплексного аудита можно рассчитывать на заключение фьючерсныхконтрактов по торговле квотами. Металлургия пока терпит Среди металлургических комбинатов сильнее всего подорожание газа ударит по Мариупольскому им. Ильича (ММК), Днепровскому им. Дзержинского, Алчевскому и «Запорожстали». Эти предприятия испытывают наибольшие сложности с сырьем. «У остальных заводов есть свой концентрат, своя руда и свои коксохимы. Рентабельность там превышает триста процентов, поэтому подорожание газа их не пугает», — говорит руководитель ММК им. Ильича Владимир Бойко. Внедрение технологий, снижающих потребление энергоресурсов, идет слишком медленно. Для более интенсивной модернизации нужны время и миллиарды долларов инвестиций. Ориентированная на внешние рынки металлургия (80% продукции идет на экспорт) пока выдерживает подорожание газа — главные конкуренты украинских металлургов на внешних рынках покупают его в два-пять раз дороже. Это позволяет украинским сталелитейщикам игнорировать тот факт, что удельные расходы энергоресурсов на тонну проката у них в полтора раза выше среднемирового уровня. «Не решив проблемы энергосбережения, наша металлургия просто не выживет. Мы конкурируем с ведущими странами за счет дешевых ресурсов, в числе которых не только газ, но и рабочая сила. Зарплаты наших металлургов в несколько раз ниже, чем у европейцев. Фактически мы экономим на здоровье наших рабочих», — сказал «Эксперту» ведущий специалист Научно-технического центра «Энергосталь» Анатолий Нотич. В 2007 году на модернизацию жилищно-коммунального хозяйства правительство выделит три млрд гривен при необходимых шести Почти половину общего объема стали Украина выплавляет в мартеновских печах, от которых весь мир давно отказался в пользу более эффективных технологий. Замена мартенов на конвертеры или электропечи снизит расход топлива в десять-пятнадцать раз. Кроме того, громадные резервы экономии есть и на других участках производства. По оценкам инвестиционной компании «Тройка Диалог Украина», за счет энергосберегающих технологий металлургическая отрасль до 2010 года может на треть сократить по-требление газа — с десяти до семи миллиардов кубометров. Программы модернизации основных металлургических групп, таких как «Систем Кэпитал Менеджмент» или Индустриальный Союз Донбасса, рассчитанные в среднем на пять лет, предполагают инвестиции в модернизацию и реконструкцию предприятий нескольких миллиардов долларов. Но металлурги почему-то игнорируют источник наиболее дешевых инвестиций — Киотский протокол. «Это соглашение позволяет привлечь в металлургию значительные средства за счет внешних инвесторов, готовых покупать у нас излишки квот на те выбросы, которые будут получены при внедрении энергоэффективных технологий», — утверждает Анатолий Нотич. Однако бывший директор «Азовстали», народный депутат Алексей Белый считает: «Если мы продадим квоты, то завтра сами будем их покупать. Просто так денег нам никто не даст — бесплатный сыр бывает только в мышеловке». Но речь ведь идет о продаже сокращенных (то есть полученных за счет сокращения выбросов в ходе модернизации) квот в рамках проектов совместного осуществления. В этом случае торговля ими идет не на национальном уровне (для этого государству еще предстоит провести пол-ную инвентаризацию своих выбросов), а на уровне частных компаний — покупателей и продавцов квот. Ведущие промышленные отрасли Украины (металлургия, химия, машиностроение, а также предприятия, занимающиеся транспортировкой газа) обладают самыми большими резервами по энергосбережению. Так, до 2010 года они могут сэкономить до десяти миллиардов кубометров газа. Если металлургический комплекс и химическая промышленность при повышении цен на газ имеют определенный запас прочности (их продукция стоит относительно дорого и востребована на внешних рынках), то у тепло-коммунального сектора экономики — самого крупного потребителя газа (33 из 76 млрд кубометров) — дела обстоят гораздо хуже. Нерентабельная отрасль Основные резервы экономии газа скрыты в коммунальной энергетике. Еще в начале года правительство Юрия Еханурова заявило, что его главным приоритетом станет реализация энергосберегающей политики в коммунальном секторе. Ее суть сводилась к тому, чтобы уменьшить потребление газа котельными за счет их модернизации и замены современными электроаккумулирующими установками. Кроме того, планировалось внедрить комбинированное производство электрои тепловой энергии — когенерацию. Но планы так и остались планами. «Ситуация в ЖКХ угрожает национальной безопасности», — заявил секретарь Совета национальной безопасности и обороны Украины Виталий Гайдук. По его подсчетам, украинские семьи тратят на коммунальные услуги всего 5% своего бюджета, тогда как европейцы — до 30%. Сейчас ситуация меняется, счета за услуги уже выросли в два-два с половиной раза. В следующем году на модернизацию жилищного хозяйства государство выделит три миллиарда гривен (эта сумма уже заложена в проект бюджета). Однако, как уточнил вице-премьер и министр строительства, архитектуры и ЖКХ Владимир Рыбак, это в два раза меньше необходимой суммы. По его данным, до 2010-го на модернизацию ЖКХ потребуется 50 млрд гривен. То есть если в следующем году в коммунальное хозяйство нужно инвестировать шесть миллиардов, то в следующие три года — уже по пятнадцать миллиардов. Но где взять такие деньги, никто не знает. По расчетам украинских ученых, при отоплении помещений теряется более 50% тепла. Это происходит в процессе его производства в котле, при транспорти-ровке по теплотрассам, а также в теплопунктах и жилых домах. В начале года Министерство строительства, архитектуры и ЖКХ приняло программу модернизации тепло-коммунальной энергетики. Ее реализация позволит экономить шесть-семь с половиной миллиардов кубометров газа в год. Самый быстрый способ экономии тепла — утилизация выхлопных газов. Так, по инициативе Института технической теплофизики в Украине уже установлено девяносто утилизаторов. Самый дешевый способ получения тепла и электричества — внедрение когенерационных технологий. Их суть заключается в следующем. На работающем в течение года котле надстраивается турбина или газопоршневой двигатель. Вначале газ поступает в турбину или газопоршневой двигатель, где сжигается и используется для выработки электроэнергии. Выхлопные газы имеют очень высокую температуру — 450–700 градусов Цельсия. Они поступают непосредственно в котел и подогревают теплоноситель. Таким образом, турбина работает с гораздо более высокой эффективностью. Когенерация позволяет экономить до 11% газа. В Украине уже построено около тридцати таких установок, хотя потребности в сотни и тысячи раз выше. С помощью Киотского протокола можно привлечь инвестиции и в эту сферу, но для этого государству необходимо наладить учет потребляемых энергоресурсов и финансовых потоков. Только после этого можно будет приступить к реализации широкомасштабных энергосберегающих программ в коммунальном секторе. Почти шесть лет отечественные ученые пытаются внедрить систему мониторинга, которая позволила бы отслеживать потоки энергоресурсов и расчеты за них. Как утверждают разработчики системы под руководством Анатолия Любаревича, пока ежегодно потребители переплачивают за все виды энергоносителей почти пятьдесят миллиардов гривен. В конце октября на заседании парламентского комитета по ТЭК было принято решение о разработке законопроекта «О внедрении Единой системы мониторинга производства, поставок, транспортировки, потребления и оплаты за топливноэнергетические ресурсы и жилищно-коммунальные услуги». Скоро документ будет вынесен в сессионный зал Верховной Рады. В коммунальном секторе, так же как и в промышленности, можно задействовать механизмы Киотского протокола. Однако в этом случае покупателям квот придется иметь дело не с частными предприятиями, а с государством. Риски такого сотрудничества пока отпугивают потенциальных инвесторов. Премия за бережливость — полмиллиарда долларов Датская компания Global Carbon - один из крупнейших операторов на рынке торговли квотами Киотского протокола. Она работает в странах Восточной Европы и России. Украина - один из ключевых рынков для этой компании. О том, как Киотский протокол может помочь отечественным предприятиям внедрять энергосберегающие технологии, корреспондент Эксперта беседовал с соучредителем Global Carbon и директором ее немецкого офиса Леннардом де Клерком. - На чем строится бизнес компаний, подобных Global Carbon? Почему основными объектами вашей активности стали рынки развивающихся стран? - Наша компания является связующим звеном между покупателями и продавцами квот на выбросы. Первые в основном сосредоточены в Европе, поскольку именно европейские компании испытывают большой дефицит квот. В будущем это грозит им большими штрафами. Наиболее перспективные продавцы квот - страны бывшего соцлагеря, причем лидерами являются Россия, Украина и Болгария. Мы выступаем от лица украинских компаний, которые хотели бы продать свои квоты на самых выгодных условиях. В Европе мы ищем соответствующих этим требованиям покупателей. Зачастую у таких покупателей должны быть не только деньги на покупку квот, но и доступ к технологиям, которые способны решить проблемы энергосбережения на конкретном украинском предприятии. - То есть вы утверждаете, что инициатива по торговле квотами исходит именно от украинских предприятий? - Это два встречных направления - желание украинских бизнесменов заработать на квотах и стремление европейцев вписаться в жесткие рамки, обозначенные Киотским протоколом. В последнее время Украина стала проявлять в этих вопросах большую активность. До сих пор мы могли заключать сколько угодно контрактов, но они были бы бессмысленными без согласования с правительством. В июле этого года, после выдачи правительственного постановления об утверждении методики работы по проектам совместного осуществления, были созданы формальные условиях для начала работы по реализации энергосберегающих проектов. Однако дело долго не двигалось с мертвой точки - украинское Министерство природных ресурсов не выдавало разрешений.На мой взгляд, это было связано с затянувшимися коалиционными процессами в вашей стране, а также газовыми переговорами с Россией. - Видимо, рост цены газа подстегнет Киотский процесс в Украине? - Конечно, никто не хочет сокращать выбросы просто так. Что-то ведь должно побудить собственников предприятий вкладывать в энергосбережение, будь то жесткое экологическое законодательство или какие-то внешние факторы. В этом случае таким побуждающим фактором стала цена газа для Украины, которая увеличилась и продолжит расти. Киотский протокол предоставляет возможность получить дополнительное финансирование проектов по энергосбережению. Это хороший стимул, чтобы собственник предприятия решился на немалые расходы, связанные с этими мероприятиями. Сейчас ситуация кардинально изменилась. Думаю, соглашения о совместном инвестировании теперь будут заключаться массово. В профильном министерстве наконец стали обсуждать техническую сторону проектов, а не вопрос, нужны ли они в принципе. В Украине огромные резервы для энергосбережения: каждое сокращение вредных выбросов сопровождается снижением удельного потребления энергоресурсов предприятием. - Однако многие украинские промышленные магнаты считают, что механизмы финансирования, которые предоставляет Киотский протокол, им ни к чему. И сами, мол, справимся. С чем это связано? - Многие руководители предприятий просто не понимают сути Киотского процесса. Видят в нем мифические риски и ловушки. Они не получают никаких сигналов от правительства, которое не ведет по Киотскому протоколу разъяснительную работу. Частный бизнес относится ко всему новому настороженно. Рынок квот - новый и очень перспективный. Собственник предприятия может модернизировать его самостоятельно. Но пока этого не происходит - недостаточно стимулов. Киотские проекты - дополнительный толчок осуществить задуманное. До начала реальной торговли квотами еще больше года. У украинских предприятий достаточно времени, чтобы активно включиться в этот процесс. Отношение к вопросам, связанным с Киотским протоколом, в вашей стране меняется. Несколько десятков проектов по энергосбережению уже получили поддержку в Министерстве природных ресурсов, еще столько же активно обсуждаются. В вопросах использования возможностей Киотского протокола Украина пока отстает от таких стран, как Болгария или Румыния, но у нее есть все шансы не только догнать их, но и перегнать. Например, Россия отстает еще сильнее. - Насколько рискованными можно считать инвестиции европейских компаний в Украину в рамках проектов совместного осуществления? Какие гарантии предоставляет украинская сторона? - Выдав письмо-одобрение, украинское правительство гарантирует, что если изначальный замысел - сокращение выбросов - будет реализован, то квоты передадутся покупателю. Однако никаких гарантий выполнения обязательств продавцом квот - украинским предприятием - правительство не предоставляет. Это риск покупателя. Все зависит от контракта. Если покупатель будет платить по факту сокращения, то никаких рисков нет. Если он делает предоплату, то риск невыполнения предприятием условий договора есть всегда. Пока с такими случаями мы не сталкивались. Свести такие риски к минимуму путем тщательного подбора продавцов и покупателей - вот задача компаний, подобных Global Carbon. - Какой объем инвестиций могли бы получить украинские предприятия в ходе реализации проектов совместного осуществления? - В натуральном выражении это около тридцати-пятидесяти миллионов тонн выбросов углекислого газа. Если брать за исходную цену тонны выбросов десять евро, инвестиции могут составить от трехсот до пятисот миллионов евро. Интервью взял Глеб Простаков Бизнес, рожденный в Киото Рамочная конвенция об изменении климата была принята в 1992 году на заседании Организации Объединенных Наций. В конце 1997-го к Рамочной конвенции был добавлен Киотский протокол, закрепляющий количественные обязательства стран по снижению выбросов парниковых газов в атмосферу. Сейчас к конвенции присоединились 189 стран, а 161 страна уже ратифицировала Киотский протокол. Украина подписала протокол в феврале 2004 года. Задача конвенции - объединить усилия по предотвращению опасных изменений климата и добиться стабилизации концентрации парниковых газов в атмосфере на относительно безопасном уровне. В последние десятилетия содержание парниковых газов в атмосфере значительно выросло: углекислого газа - более чем на треть, метана - в два с половиной раза. По утверждениям Всемирной метеорологической организации, в 60-е годы прошлого века сумма потерь от природных катаклизмов не превышала в мире 50 млрд долларов, а уже в 90-х эта цифра превысила 300 млрд долларов. Это свидетельствует о прямом влиянии изменений климата на мировую экономику. Цель ограничений - за 2008-2012 годы снизить совокупный средний уровень выбросов шести типов газов, вызывающих парниковый эффект, на 5,2% по сравнению с уровнем 1990 года (Украина взяла на себя обязательство сохранить среднегодовые выбросы в этот период на уровне 1990-го, когда объемы промышленного производства были на 5% выше нынешних). Механизм привлечения инвестиций по Киотскому протоколу осуществляется за счет регулирования объемов выбросов парниковых газов в период с 2008-го по 2012 годы. Однако фьючерсные сделки купли-продажи квот можно заключать уже с 2005-го, когда протокол вступил в действие. Внедряя энергосберегающие технологии, получатель денег (отдельное предприятие или государство) в виде квоты обязан передать инвестирующей стороне тот объем сокращения выбросов, которого удалось достичь при реализации соответствующих проектов. Страны получили возможность приобретать необходимое им количество квот в виде единиц сокращения выбросов (ЕСВ). В таких странах, как Румыния и Болгария, цена за одну тонну сокращения выбросов эквивалента углекислого газа составляет 6-10 евро. Кроме того, предприятия, реализующие проекты по энергосбережению, могут рассчитывать на беспроцентные кредиты, доля которых в общей стоимости проекта может колебаться от 15 до 100% в зависимости от того, какой объем выбросов удастся сократить. К примеру, внедрение проектов по утилизации метана на действующих шахтах позволяет привлекать инвестиции, превышающие стоимость самого проекта.
Тезисы выступления Виктора Христенко в Национальном пресс-клубе США. Между Россией и США благодаря усилиям наших президентов — Владимира Путина и Джорджа Буша — уже довольно длительно время существует стратегическое партнерство. Одним из важных направлений этого партнерства служит энергетический диалог и сотрудничество в промышленной сфере. Визит нашей делегации — это очередной шаг в рамках стратегического партнерства США и России. Хороший партнер — это надежный, открытый, предсказуемый партнер. Россия хочет быть именно таким партнером — партнером, с которым, может быть, не всегда соглашаются, но которого всегда правильно понимают. Безусловно, пресса обоих стран способна сыграть в этом очень важную роль. Новая промышленная политика (НПП) в России. Государственная промышленная политика — это программа действий государства по развитию промышленности, а сегодня уже и не только промышленности, но и реального сектора экономики в целом. Все развитые страны мира имеют свои традиции промышленной политики. В США, вообще говоря, исторически сложилась ситуация, в наименьшей мере способствующая государственной промышленной политике. Тем не менее, и здесь такая политика имеет свое место и свою историю. В России промышленная политика также имеет свою историю. У нее совсем иные предпосылки и логика, чем в США или любой другой стране мира. В советское время она прошла этап жесткого централизованного директивного управления. Нередко представление о советском этапе истории промышленной политики искажает восприятие современной ситуации. Сегодня Россия — страна с рыночной экономикой, и это навсегда. Российский рынок — часть глобального рынка, мы всё активнее и плотнее интегрируемся в глобальную экономику, и иной альтернативы нет. В новой промышленной политике российское правительство не использует никаких инструментов, которыми не пользовались бы и другие развитые страны, либеральность экономики которых не подвергается сомнению. Мы исходим из того, что промышленная политика должна быть именно политикой. Политикой в классическом смысле этого слова, предполагающем коммуникацию, компромисс и согласование действий заинтересованных сторон — государства и частного бизнеса — в общих рамках национальных интересов. Главная цель нашей промышленной политики — это достижение Россией высокого уровня национальной конкурентоспособности. Мы полагаем, что достичь этого можно лишь в рамках сбалансированной системы сильное государство — сильный бизнес . Выводы из этого тезиса, которые легли в основу НПП. 1. Стратегический подход. Мы стремимся выстраивать наши действия в перспективе до 2020 года и далее. В отраслях, которые мы определили как приоритетные, у нас разработаны и реализуются стратегии, рассчитанные на 10-15 и даже 20 лет. Мне бы хотелось, чтобы люди, которые берутся давать оценки тому, что российское правительство делает сегодня, понимали и видели эту долговременную перспективу. Видели и понимали, что не следует делать поспешных выводов из отдельных эпизодов, будь они даже такими яркими и сопровождающимися таким шумом в прессе, как дело ЮКОСа . Впрочем, что касается серьезного бизнеса, то, как показывает динамика иностранных инвестиций и развитие наших контактов, он делает правильные выводы. Поток инвестиций не снизился, число проектов не уменьшилось, а возросло. Примером стратегического подхода может служить развитие трубопроводной инфраструктуры. Стратегическое значение для нас имеет развитие российско-американского сотрудничества в газовой сфере. В частности, решение по разработке Штокмановского месторождения газа в Баренцевом море и поставок сжиженного природного газа в США. 2. Консолидации активов в ключевых (приоритетных) отраслях. Ситуация на глобальных промышленных и энергетических рынках сегодня такова, что реально конкурировать на них могут только очень крупные компании. Фактически эти рынки поделены между небольшим числом ведущих игроков. Для того чтобы Россия могла занять заметное место в этой системе, нам необходим свой крупный бизнес, необходимы российские транснациональные корпорации. Поэтому мы прилагаем все усилия к тому, чтобы такие компании у нас появились. Это, в частности, в полной мере относится к Газпрому и покупке им Сибнефти . Мы хотим, чтобы Газпром стал энергетическим концерном мирового уровня — а среди них нет ни одного, который специализируется только на газе и не имеет мощных нефтяных активов. При этом мы либерализируем рынок акций Газпрома и стремимся к тому, чтобы сделать деятельность этой компании предельно прозрачной. То есть это отнюдь не национализация нефтегазовой отрасли. 3. Государственно-частное партнерство. Мы отдаем себе отчет в том, что в такого рода партнерстве всегда есть опасность помешать развитию нормальных рыночных отношений, опасность вмешаться в конкурентный сектор и стать на чью-то сторону. Что недопустимо. Однако если у государства есть собственная стратегия, собственное понимание целей той или иной отрасли, то в таком случае появляется место для государства, способного, например, закрыть часть рисков, которые не в состоянии покрыть частный капитал. Примером здесь может служить создание Объединенной авиастроительной корпорации, завершить которое планируется к 1 декабря 2006 года. Одновременно это еще и пример консолидации активов в целях создания крупного игрока на глобальном рынке авиатехники. И в случае с авиационной промышленностью, как и в нефтегазовом секторе, наши усилия направлены не на делиберализацию, а открытие новых возможностей. В том числе — возможностей для международного сотрудничества. Мы хотим, чтобы это сотрудничество шло не только на уровне поставок запчастей или машин, а через участие России на равных в реализации новых инженерных и технологических проектов. 4. Локализация производства. Принцип используется, в частности, в отношении автомобилестроения. Правительство отдает себе отчет в том, что существенный рост производства легковых автомобилей без масштабных инвестиций, на основе действующих мощностей российских предприятий затруднителен. Это связано и с высокой степенью их загрузки, и с недостаточным качеством большей части продукции, не устраивающим потребителей. Протекционизм, которого долго придерживалось российское государство в отношении автомобильной промышленности, не принес желаемых результатов. Поэтому мы сменили ориентиры и в качестве своей главной задачи поставили создание максимально благоприятных условий для внутрироссийских производителей, вне зависимости от того, российские они по происхождению или иностранные. Был разработан и принят закон о режиме промышленной сборки. Таким образом, в России создаются максимально благоприятные условия для успешной работы как отечественных, так и западных инвесторов. Кроме того, согласно режиму промышленной сборки становится возможным ввоз импортных компонентов по сниженным пошлинам. Закон по промышленной сборке предусматривает постепенное увеличение объема автомобильных компонентов, которые производятся в России. В результате мы рассчитываем простой импорт автомобилей превратить в инвестиции в российский автопром, в создание производств на территории России. 5. Принцип трех И : инвестиции, инновации, интеграция. Мы видим задачу государства в создании условий, при которых инвестиции, инновации и интеграция (как вертикальная, так и горизонтальная) будут притягивать друг друга и порождать проекты, обеспечивающие появление на рынке нового продукта или услуги. Проекты, способствующие улучшению наших позиций и диверсификации нашего участия в мировой экономике. В связи с этим следует остановиться на проекте закона об участии иностранных инвесторов в капитале российских стратегических предприятий и отраслей. При разработке этого законопроекта мы, с одной стороны, исходили из того, что государство имеет полное, вне всяких разумных сомнений право сохранить национальный контроль над стратегически значимыми для страны отраслями. С другой стороны, мы хотим способствовать формированию в России развитого рынка инвестиций. У разных государств в этом вопросе различное законодательство, мы анализировали и учитывали международную практику. В том числе учитывали и опыт США. Более того, мы предлагаем механизм, аналогичный тому, который принят в США. Мы консультировались с иностранными инвесторами и также учли их мнение. Путь, по которому мы пошли, кратко можно характеризовать как ограничение ограничений . А именно, мы хотим ограничить те ограничения, которые вытекают из необходимости контроля государства над стратегически значимыми отраслями. Ограничить таким образом, чтобы, во-первых, не стеснять обычную динамику жизни корпораций, связанную с изменением их деятельности, слияниями и разделением, переименованием и т.п. А во-вторых, чтобы иметь возможность гибко реагировать на ситуацию в экономике и политике, давая дополнительный зеленый свет , когда это целесообразно для России. С принятием этого закона для инвесторов наступит необходимая для них определенность, они получат нужные им гарантии и оперативность решения их вопросов. Более 80% представителей бизнеса, действующих в России, абсолютно однозначно позитивно оценивают инвестиционную деятельность в России. Растут не только американские инвестиции в российскую экономику, но и наоборот — растут и уже переваливают за один миллиард долларов прямые российские инвестиции в американскую экономику. Среди российских инвесторов — ЛУКОЙЛ , Норильский никель , Северсталь . Наши инвестиционные отношения превращаются в улицу с двусторонним движением. Мы надеемся на то, что правительство США будет способствовать смягчению инвестиционного климата для российских компаний. Это – только некоторые наиболее важные принципы нашей промышленной политики. Новая промышленная политика российского государства не имеет ничего общего с реставрацией прошлого, с какой-то ренационализацией и прочими революционными перегибами. Наоборот, она вся ориентирована в будущее. Мы видим Россию среди ведущих мировых демократических держав с либеральной экономикой — держав, образующих становой хребет цивилизации. Вывоз строительного мусора проблема загрязнения. Демонтаж стен вывоз строительного мусора. Коммунальная теплоэнергетика. Газовый перекос – есть ли выход. Париж пропонує нову енергетичну. Комплексный энергетический план. Анотована бібліографія звітів. Главная страница -> Переработка мусора  |
